Давайте посмотрим, кто по мнению носителей людских дум, журналистов, омичам наиболее ценен.
Для наглядности возьму самые яркие примеры. Когда речь в большинстве губернских СМИ заходит о Сибнефти или Омской православной епархии то медиа-каналы озаряются неописуемым светом. Для описания заслуг этих организаций нет в палитре иных красок кроме розовой и золотой.
Сибнефть — наша сила, а епархия — наша совесть. Примерно такой вывод напрашивается у потребителей информации ГТРК «Иртыш» и изданий «Намедни», «Омский вестник», «Неделя», сайта «Омская губерния». В особо проникновенных тонах исполняются передачи с участием, например, журналиста Горишняка. Обычно приглашённый в радиостудию митрополит Феодосий для него — «святый отче». Ещё должно умилять сообщение о том, что Сибнефть начинает снижать цены на горючее к уборочным работам. В такие моменты святость нефтеперерабатывающего гиганта становится не меньше чем у Епархии.
Только нужно уточнить маленькие детали, постоянно ускользающих от неискушённых. Сибнефть снижает цены, в убыток себе, но не до нижайших уровней, а лишь до средних по Сибири. На это указывают эксперты, которые обвиняют Сибнефть в монопольном завышении цен в «родном» регионе («Сибнефть» нажилась на земляках», газета «Ваш ореол», 18.08.04). Т.е., не к 70-летию Омскнефтепродукта, и не идя навстречу селянам, как это преподносит «Неделя-Вечерний Омск» в номере от 18.08.04., а вопреки антимонопольной практике. Добрые были руководители Сибнефти, поэтому и продавали омичам свою продукцию дороже. А на лето компания становится добрее настолько, если верить прогубернаторским СМИ, что далее идёт только святость.
Святые отцы тоже не зря едят хлеб прихожан. Для «блага» всех горожан борются за неприкосновенность «дореволюционного кладбища». Именно такое понятие мелькнуло в диалоге митрополита Феодосия (Процюка) с корреспондентом агентства REGNUM. Не совсем ясно, какая из революций имелась в виду. Но то, что митрополит готов всюду вкопать поклонные кресты, очевидно. Четыре года согласовывали пристройку к кинотеатру «Маяковский» — всё зря. Первым нужно было митрополита спросить, тогда не пришлось бы тратить время и деньги. Вот в советские времена строили на кладбищах — только хруст костей стоял. Детская клиническая больница (Куйбышева-77) стоит на костях и никто не заикается о сносе. Недавно в благоустроительном угаре чуть не закатали под асфальт могилу прославленного солиста Омского хора Леонида Шарохи. Об этом святые отцы, видимо, беседуют в молитвах наедине с богом. А то, что прибыльный для города объект собираются возвести без благословения церкви, трубят во всех СМИ. Как вы думаете, сколько и где на левом берегу было мусульманских кладбищ? Думаете, там сейчас парки со скверами разбиты? Бывший главный инвентаризатор города Лилия Реммих тоже веское слово вставила: «представленный проект мультиплекса не включен в генплан развития города,» — цитирует агентство REGNUM. О каких планах речь? Кто и когда видел эти планы? (почему бы градостроительный план не вывесить в одной из крупнейших омских витрин для всеобщего обозрения?) Кто скажет, сколько в том плане кладбищ и храмов? Похоже, что храмы строят без особых планов, вроде часовни на Ильинской горке. Про предполагаемое строительство Успенского собора на поклонном кресте изречена часть плана. А о кладбищах не вспоминают до поры, до времени. К «нужному» моменту у историков в руках появляются неоспоримые доказательства. Писали, что у общества «Талирс» нет каких-то выписок из кадастра. А почему в этом кадастре кладбища не было? И о каком кадастре речь идёт, каково его качество? Честнее нужно быть перед собой, перед людьми и перед богом, которому молитесь, господа. А то у нас на культовые надобности денег из казны не жалеют, а в больницах, по выражению профессора Преображенского («Собачье сердце») царит разруха. Школы, детские сады и библиотеки содержатся за счёт расквартированных в их зданиях коммерческих учреждений. А вместо кривых клёнов запрещено построить заведение, пополняющее налогами бюджет. Неужели трудно поставить чёткие условия фирме? Останки (если найдутся) перезахоронить, пустырь возле ДКБ на Куйбышева и территорию возле Маяковского облагородить, в казну города платить процент от прибыли. Если после этого строить не захотят, то откажитесь от затеи. А если городу от строительства мультиплекса только польза, то зачем отказываться? Надо же оправдывать власти своё название — «слуги народа». Нужно же служить народу, избравшему тебя, а — не богу, который призовёт по собственному расчёту (тем более, что «много званых да немного призванных»). А в народе говорят: «На бога надейся да сам не плошай.»
Вы спросите моё отношение к строительству? Я бы снова деревья не вкапывал (по примеру восстановления Тарских ворот) — не люблю обращать историю вспять. Восстановленный памятник — уже не памятник, а муляж. Я предложу спросить людей. У нас провозглашено демократическое государство. Только не задавайте людям идиотских вопросов типа: «Вы за строительство казино на кладбище?» Хватит спекуляций и передёргивания! Скажите народу правду — что мы имеем и что получим? Почему у нас для снижения налогов можно было продавать нефтепродукты через инвалидские чукотские организации, а для снижения отпускной цены нужна задушевная беседа губернатора с президентом нефтяной компании? Почему у нас, как за ограду церкви выйдешь, так благодать кончается, а под ногами оказывается, мягко сказать, болото?
В качестве иллюстраций привожу кадр из речи губернатора Полежаева в православном соборе и обращение к избирателям на бланке для сбора наказов. Почему везде фигурирует губернатор, хотя речь о нём в статье не идёт? А кто же у нас самый давний и самый высокий начальник в регионе? Кто, идя навстречу избирателям, готов вместе с ними решать самые сложные задачи? Губернатор. Он правил при коммунистах, при Ельцыне и при Путине. Он мудр и опытен. Именно в годы его правления происходят те события, о которых я пишу.
(Пока оценок нет)
Loading...Поделитесь в сетях!